Актуальный вопрос теоретической истории – это вопрос о том, почему Европе удалось самостоятельно преодолеть порог индустриализации и вырваться из мальтузианской ловушки, а Китаю пришлось долго перенимать западный опыт и догонять Европу. Объяснение отставания Китая в позднее Новое время, которое строится на указаниях на специфику азиатского способа производства, или ирригационного общества, является полезным, но не достаточным. Убедительным представляется объяснение, связывающее это с дефицитом определенных ресурсов и неразвитостью капитализма. Однако неразвитость капитализма сама нуждается в объяснении. В статье делается вывод, что превосходство Европы над Китаем в эпоху модерна – это результат преимущества отсталости в эпоху премодерна. Китаю, в отличие от Европы, удалось создать огромную империю, охватившую всю ойкумену, а также эффективную бюрократию для управления ею, и все это благодаря эффективной идеологии аграрного общества – неоконфуцианству. Однако именно этот успех в приспособлении к требованиям аграрной эпохи и не позволил ему самостоятельно выйти на индустриальный уровень развития.

Традиционные для аналитической философии логические методы слабо применимы для анализа суждений, выражающих религиозные воззрения, поэтому сфера аналитической философии религии чаще всего ограничивается лингвистическим анализом таких суждений. Этот способ достаточно часто и весьма успешно применяется для анализа суждений теистического характера. Представляется, что весьма специфической проблемой в таком случае становится экспликация социального феномена нетрадиционной религиозности, поскольку анализу в таком случае подвергаются суждения, выражающие альтернативные взгляды на существование религиозных объектов. Кроме того, нетрадиционная религиозность может и не носить теистического характера, что выводит нас за пределы традиционного для аналитической философии религии дискурса. Нам видится, что для решения данной проблемы в рамках аналитического подхода необходимо рассматривать традиционные и нетрадиционные религии в рамках общего метадискурса, включающего в себя альтернативные религиозные взгляды как подсистемы.

В работе рассматривается экспертиза как эпистемическая и социальная практика, которая обеспечивает возможность доверия в условиях информационной нестабильности и цифрового шума. Анализируются философские основания экспертности с опорой на концепции эпистемической добродетели (Л. Загзебски) и социальной природы знания (Р. Рорти). Проводится разграничение между когнитивным, эпистемическим, экспертным и этическим уровнями знания. Обосновывается, почему подлинная экспертность невозможна без личной ответственности субъекта и признания его суждений как заслуживающих доверия. Эксперт в современном мире предстает не просто носителем знаний, а участником публичного пространства, где его знание должно быть признано как подлинное и значимое.

В статье рассматриваются сложности понимания и использования концепции нарративной идентичности, предложенной Полем Рикёром: подчеркивается, что участвующие в поддержании идентичности категории характера и данного кому-то слова не являются противопоставленными друг другу. В зависимости от типа их взаимодействия возникают два типа идентичности: тождественность и самость, которые в свою очередь тоже не есть взаимоисключающие модусами, но являются полярными в смысле создания между ними линий напряженности, заставляющих субъекта склоняться то к одному, то к другому полюсу. Нарративная идентичность представляет собой опосредующий механизм, связывающий между собой эти четыре категории. В статье рассматривается проблема сомнения в «подлинности» такой конструкции идентичности, которая оказывается изменчивой, основанной на произвольном выборе субъекта. Высказывается предположение, что эта форма идентичности является адекватным ответом на расширяющиеся возможности субъектов и ускорение изменчивости их жизненного мира. В конце статьи автор развивает предположение Рикёра о том, что категория нарративной идентичности может применятся к коллективным субъектам. Делается вывод, что данная категория может быть плодотворна для осмысления нарративов политики памяти, самосознания сообществ, однако пока налицо сложности ее практического применения, которые требуют дальнейших исследований.

Целью исследования является текстологический анализ проекта «Истории сексуальности» М. Фуко. Результат текстологического анализа представлен в качестве концептуальной схемы, обозначенной автором как один из вариантов маргинальной антропологии XX века. Актуальность проведённого текстологического анализа связана с интерпретацией ключевых для проекта «Истории сексуальности» понятий, восходящих к античной философской традиции. В ходе исследования использовались аналитический, феноменологический и герменевтический методы с целью проблематизации генеалогии человека в современной европейской философии. Аналитическая реконструкция интерпретационной стратегии М. Фуко в проекте «Истории сексуальности» даёт возможность проследить историческое обоснование этапов европейской субъективности, связанных с представлением человека о самом себе.

В книге «Кризис Хайдеггера» Ганс Слуга исследует проблему взаимоотношения философии и политики. Он анализирует роль немецкой философии (с акцентом на случае М. Хайдеггера) в нацистской Германии (1933–1945) и в предшествующие годы начиная с Первой мировой войны. Исследуемая проблема представлена в виде серии вопросов, сгруппированных по тематическим блокам: (1) этика и эпистемология, (2) интеллектуальная и/или моральная ответственность, (3) роль философии в политике, (4) философские идеи и общественные изменения, (5) философия и исторический контекст, (6) молчание и бездействие философии. Эти вопросы сопровождаются ответами, сформулированными по итогам прочтения книги Г. Слуги.

В статье представлен авторский взгляд на творческую деятельность известного монгольского ученого, доктора наук, профессора Жонона Цэрэвийн Цороса (14.01.1958 – 12.04.2024), биофизика, философа, переводчика, развивавшего новые сюжеты и направления в поэзии, музыке и художественной каллиграфии. Приводится биографический портрет, раскрывающий личностные характеристики и профессиональные интересы. Статья построена на основе описания сюжетов серии личных встреч и бесед. Особое внимание уделено философским и культурологическим исследованиям в области духовно-интеллектуальной и социальной культуры монголов – новой сфере монголоведения. Рассматриваются философско-антропологические сюжеты традиционной монгольской философии и мифологии, а также содержание научной и художественной деятельности, общественной жизни, ценностных ориентиров и педагогических приемов в обучении и воспитании молодежи в современной Монголии.